vivat2.okis.ru

Локация Главная страница Карта сайта

Математика - это здорово!

Найдите интересные истории из жизни математиков и поделитесь с нами.

Загадка Рамануджана

Математический гений, отказавшийся от приза в 1 миллион долларов

В 2003 году российский математик Григорий Перельман доказал гипотезу Пуанкаре – задачу, которой более 100 лет и которая заключалась в том, что любая фигура без отверстия может быть превращена в сферу. Перельман, считающийся одним из самых умных людей в мире, опубликовал два доказательства теоремы в 2002 и 2003 годах. Проверить его доказательство удалось команде математиков только к 2010 году. Задача была одной из семи Задач Тысячелетия Математического института Клэя в Кембридже.

Приз за доказательство любой из этих задач составляет 1 миллион долларов и Филдсовскую медаль, эквивалентную Нобелевской премии в математике. Неплохо, правда? Однако, сразу после того, как ему предложили приз, Перельман отказался от него. Гений отказался от приза, утверждая, что знания, которые он получил, стоят больше, чем финансовое поощрение.

«Я не заинтересован в деньгах или известности», — сказал Перельман. «Пустота везде и может быть подсчитана, что даёт нам удивительные возможности. Я знаю, как управлять Вселенной. Так скажите мне, зачем мне бежать за миллионом?», — сказал он в интервью местной газете. 45-летний гений до сих пор ведёт скромное существование вместе со своей матерью и сестрой в родном городе Санкт-Петербурге.

 Эта байка была однажды рассказана одним очень уважаемым профессором математики курсантам одного из высших военных авиационных учебных заведений.Знаменитый математик Адамар в студенческие годы был весьма своенравным юношей. Причём это своенравие граничило с наглостью. Он просто отвратительно вёл себя на лекциях: крутился, громко разговаривал, смеялся и всё время перебивал профессора.

Однажды профессор, решив проучить зазнавшегося студента и сбить с него спесь, оставил Адамара после занятий и дал ему решать задачу, явно не для студенческого уровня подготовки. Адамар сел напротив профессорского стола, подумал где-то часа полтора, и даёт профессору листик с решением.

Профессор с иронической улыбкой взял лист с предложенным решением, и... Не поверил своим глазам!

-Потрясающе! Невероятно! В это просто невозможно поверить!!! – воскликнул изумлённый профессор, - Решение абсолютно верное! Я эту задачу год решал! Не-ве-ро-ят-но!.. Я потрясён! Я ставлю Вам «пять»!

На что Адамар, устало поглядев на профессора, ответил:

-Профессор… Я всегда говорил, что Вы – дурак…

Из жизни великих. Рассказывают, что, обучая математике очень тупого, но очень знатного ученика и не добившись понимания доказательства, Д’Аламбер (1717–1783) в отчаянии воскликнул: «Ну, честное слово, сударь, эта теорема верна!» На что ученик ответил: «Сударь, почему Вы мне сразу так не сказали? Вы — дворянин, и я — дворянин; Вашего слова для меня вполне достаточно».

(Из книги И.И. Баврина. Е.А. Фрибуса «Старинные задачи»)

Когда в 1884 году студенты Петербургского университета подарили академику П. Л. Чебышеву только что изданное собрание работ математического кружка, руководителем которого он являлся, Пафнутий Львович сказал:
- Пишите, пишите, господа, но не забывайте, что в наше время легче найти три книги, чем одного читателя.

Французская академия несколько раз отклоняла работыГалуа, мотивируя это тем, что они непонятны... "из-за чрезмерного желания автора выражать мысли слишком лаконично". Позже это же учреждение признавало, что работы Галуа обладают... "изумительной ясностью и точностью".

Профессиональным математикам знакомо имя известного математика ХХ века Никола Бурбаки. Фактически же, это имя не одного человека, а псевдоним целой группы математиков, в большинстве своем проживающих во Франции и строго соблюдающих анонимность. Достигнув возраста 50-ти лет, каждый член этого коллектива, независимо от своих заслуг, автоматически исключается из числа активных. Несмотря на тайну, которой окутана биография Н. Бурбаки, все же известно, что основоположником этой группы является французский математик Жан Дьедонне.
Во время своего первого визита в Москву в 1966 году Ж. Дьедонне признавался: "Я глубоко уважаю господина Бурбаки, но, к сожалению, не знаю его лично".
Однако по случаю издания в Советском Союзе книги "Элементы математики" (подписанной Н. Бурбаки) Жан Дьедонне представил доверенность, в которой Н. Бурбаки доверял получение гонорара за публикацию "моему другу Ж. Дьедонне".

Когда на пути в Париж Михаил Васильевич Остроградский (будущий известный русский математик) был обобран своим попутчиком, то не стал возвращаться домой, а продолжил свой путь «пешим порядком». Прибыв в Париж без гроша в кармане, Остроградский нанялся лакеем к Лапласу (известному французскому математику). Лакей (Остроградский) видел, как ученый несколько дней безуспешно бился над решением одного весьма трудного вопроса из небесной механики, исписывая мелком большую доску. Однажды, придя домой, Лаплас увидел на доске доведенные до конца преобразования его формул с давно уже предвиденным результатом. Еще больше было удивление ученого, когда он узнал, что результат получен его новым лакеем. После этого случая они стали большими друзьями.

Джон фон Нейман (1903 – 1957), крупный американский математик венгерского происхождения, выступая как-то с докладом о перспективах развития ЭВМ, сказал:
–Математика – лишь очень малая и очень простая часть жизни.
Аудитория, состоящая главным образом из математиков, зашумела. Тогда докладчик добавил:
–Если многие не верят в то, что математика проста, то это лишь потому, что они не осознают, насколько сложна жизнь.

В октябре 1903 г. в Нью-Йорке на заседании математического общества слово было предоставлено профессору Коулу. Профессор подошел к доске и, не говоря ни слова, начал возводить 2 в степень 67. Затем он вычел из полученного числа 1 и, по-прежнему не говоря ни слова, столбиком перемножил два числа 193 707 721 и 761 838 257 287. Оба результата совпали. Впервые в истории Американского математического общества его члены бурными аплодисментами приветствовали докладчика. Профессор Коул, так и не проронив ни одного слова, сел на место. Никто не задал ему ни одного вопроса. Так Коул доказал, что число составное, а не простое, как это подозревали до него почти 200 лет. Когда через несколько лет у Коула спросили, сколько времени потратил он на это доказательство, он ответил: «Все воскресенья в течение трех лет».

Знаменитый математик Г. Х. Харди однажды пришел в больницу проведать своего любимого талантливейшего студента Романудтана. Исчерпав все темы для беседы, он заметил: «Я приехал сюда на такси с номером 1729, это не очень интересное число». Романудтан приподнялся с постели и воскликнул: «Совсем наоборот, мой дорогой Харди, 1729 – интереснейшее число. Это наименьшее из чисел, которое может быть выражено как сумма двух кубов двумя различными способами!» (1729 = 12 · 12 · 12 + 1 · 1 · 1 и      1729 = =10 · 10 · 10 + 9 · 9 · 9).

Одна знакомая попросилаАльберта Эйнштейна позвонить ей по телефону, но предупредила, что номер очень трудно запомнить: 24361.
-- И чего тут трудного?– удивился Эйнштейн. – Две дюжины и 19 в квадрате.

На вопрос, как появляются изобретения, которые переделывают мир, Альберт Эйнштейн сказал:
-- Очень просто. Все знают, что это сделать невозможно. Случайно находится один невежда, который этого не знает. Он-то и делает изобретение.

Во многих книгах описывается любопытный случай, который якобы произошел со знаменитым французским математиком и механиком Жозефом Луи Лагранжем (1736 – 1813). Рассказывают, что Лагранж попытался доказать знаменитый пятый постулат Евклида. Он якобы начал читать свой доклад в академии, но потом остановился и сказал: «Нужно, чтобы я еще подумал об этом».

«Был этот мир глубокой тьмой окутан.
Да будет свет! И вот явился Ньютон»
Эпиграмма ХVIII века.

Но сатана недолго ждал реванша –
Пришел Эйнштейн и стало все, как раньше.
Эпиграмма ХХ века.

Давида Гильберта спросили об одном из его бывших учеников.
– Ах, этот-то? – вспомнил Гильберт. – Он стал поэтом. Для математики у него было слишком мало воображения.

Говоря о своем сыне, Давид Гильберт шутил: "Способности к математике он унаследовал от матери, все остальное – от меня".

На одной из своих лекций Давид Гильберт сказал:
– Каждый человек имеет некоторый определенный горизонт. Когда он сужается и становится бесконечно малым, он превращается в точку. Тогда человек говорит: "Это моя точка зрения".

Мария Бочарова 9 мая 2012 в 19:45
Интересно.

Однажды Гильберт и его супруга устроили званый вечер. После прихода одного из гостей мадам Гильберт отвела мужа в сторону и сказала ему: "Давид, пойди и смени галстук". Гильберт ушел. Прошел час, а он все не появлялся. Встревоженная хозяйка дома отправилась на поиски супруга и, заглянув в спальню, обнаружила Гильберта в постели. Тот крепко спал. Проснувшись, он вспомнил, что, сняв галстук, автоматически стал раздеваться дальше и, надев пижаму, лег в кровать.

Известный русский математик академик Марков на вопрос, что такое математика, ответил: "Математика – это то, чем занимаются Гаусс, Чебышев, Ляпунов, Стеклов и я".

Великий немецкий композитор Людвиг ван Бетховен так и не смог освоить все арифметические операции. Умножение и деление были для него нераскрытой тайной. Например, чтобы умножить 12 на 60, гениальный композитор 60 раз складывал по 12. Правда и математики не оставались "в долгу" перед музыкальным искусством. Так, великому австрийскому математику Георгу Вега музыка была настолько чужда, что он говорил: "Не существует ни хорошей музыки, ни плохой. Существует лишь большой шум и малый шум".

Мария Бочарова 9 мая 2012 в 19:44
"Не верю!" (Станиславский о Бетховене).

Однажды Исаак Ньютон решил сварить куриное яйцо, не прерывая работу. Взял хронометр, чтобы варить яйцо в течение трех минут. Однако он был занят математической задачей, которую пытался решить в тот момент. Когда же он спохватился, то очень удивился: часы были поставлены вариться, а в руке он держал яйцо, чтобы засекать время.

Карл Гаусс еще со школьной скамьи выделялся остротой ума. Однажды учитель сказал ему: "Карл, я хотел бы задать тебе два вопроса. Если на первый вопрос ты ответишь правильно, то на второй можешь не отвечать. Итак, сколько иголок на школьной елке, украшенной к Новому году?"
– 65786 иголок, господин учитель, – немедленно ответил Гаусс.
– Хорошо, но как ты это узнал? – спросил учитель.
– А это уже второй вопрос, – быстро ответил ученик.

Мария Бочарова 9 мая 2012 в 19:43
Потрясающе!

Альберт Эйнштейн любил фильмы Чарли Чаплина и относился с большой симпатией к созданному им герою. Однажды он написал в письме к Чаплину: "Ваш фильм "Золотая лихорадка" понятен всем в мире, и Вы непременно станете великим человеком. Эйнштейн".
На что Чаплин ответил так: "Я Вами восхищаюсь еще больше. Вашу теорию относительности никто в мире не понимает, а Вы все-таки стали великим человеком. Чаплин".

Один философ испытал сильнейшее потрясение, узнав от Бертрана Рассела, что из ложного утверждения следует любое утверждение. Он спросил:
– Вы всерьез считаете, что из утверждения "два плюс два – четыре" следует, что вы – папа римский?
Рассел ответил утвердительно.
– И вы можете доказать это?" – продолжал сомневаться философ.
– Конечно! – последовал уверенный ответ, и Рассел тотчас же предложил такое доказательство.
1) Предположим, что 2+2=5.
2) Вычтем из обеих частей по два: 2=3.
3) Переставим левую и правую части: 3=2.
4) Вычтем из обеих частей по единице: 2=1.
Папа Римский и я – нас двое. Так как 2=1, то папа римский и я – одно лицо. Следовательно, я – папа римский.

О Жане Даламбере рассказывают, что каждый раз, когда доказывал студентам собственную теорему, он говорил: "А сейчас, господа, мы перейдем к теореме, имя которой я имею честь носить".


Немецкий математик Феликс Клейн, вплотную занимавшийся вопросами математического обучения, перед началом первой мировой войны организовал международную комиссию по реорганизации преподавания. Занимаясь немецкими гимназиями, он присутствовал на нескольких уроках. На одном из них, когда речь зашла о Копернике, Клейн спросил:
– Когда родился Коперник?
В дальнейшем дискуссия протекала следующим образом.
– Если не знаете даты рождения и смерти, скажите, хотя бы, в каком веке он жил? – спросил Клейн.
Гробовое молчание.
– Скажите, жил он до нашей эры или нет? – вновь спросил Клейн.
– Конечно, до нашей эры, – ответил класс с твердым убеждением.
Клейн отмечает: "Школа должна была добиться, чтобы ученики отвечали на этот вопрос, хотя бы, не употребляя слово "конечно"".

В книге В.Л. Чистякова “Рассказы о математиках” мы читаем следующее: “Однажды учитель дал задачу: найти сумму всех чисел от 1 до 100. Едва только учитель закончил диктовать, как послышался голос Гаусса:

- Я уже решил!..

- Карл, ты, наверное, ошибся! Нельзя в столь короткое время решить столь трудную задачу.

Уверенный в правильности своего решения, Гаусс смело ответил учителю:

- Извините, господин учитель! Я правильно решил задачу.

- Посмотрим, насколько правильно. А если неправильно? – И он угрожающе хлопнул хлыстом по своей ноге…

- Карл, расскажи классу, как ты решил эту задачу, - обратился к нему учитель.

Карл сказал:

- Я заметил, что числа данного ряда, стоящие на одинаковом расстоянии от концов, имеют одинаковую сумму. Пользуясь этим свойством, я складываю попарно 100 +1,99 +2,

98 + 3 и т.д., что дает каждый раз в сумме 101. Но таких пар, очевидно, 50. Следовательно, вся сумма 101 · 50 = 5050.”

Один слишком навязчивый аспирант довел своего руководителя Давида Гильберта до того, что тот сказал ему: "Идите и разработайте построение правильного многоугольника с 65537 сторонами". Аспирант удалился, чтобы вернуться через 20 лет с соответствующим построением (которое хранится в архивах в Геттингене).

Однажды французский математик Жозеф Луи Лагранж находился на концерте. Видя его сосредоточенность, кто-то спросил, почему ему нравится музыка?
– Нравится, – ответил тот, – потому, что я уединяюсь. Слушаю первые три такта; на четвертом уже ничего не различаю; мысли уносят меня; ничто меня не тревожит; таким образом, я решил уже не одну сложную задачу.

КЛАССИФИКАЦИЯ МАТЕМАТИКОВ
Эрнст Цермело (1871-1953), немецкий математик, один из основателей теории множеств, был приват-доцентом, то есть внештатным преподавателем с почасовой оплатой, в Геттингенском университете, когда деканом математического факультета был другой выдающийся ученый - Феликс Клейн (1849-1925). Декан держал творческие устремления своих сотрудников в железной узде.
Однажды на лекции по математической логике Цермело смутил студентов такой логической задачкой:
- Все математики Геттингена принадлежат к двум классам. Одни делают то, что не нравится им, но нравится Клейну. Другие делают то, что нравится им, но не нравится Клейну. К какому классу относится в таком случае сам герр Клейн?
Никто не мог ответить. Тогда Цермело воскликнул:
- Но это же очень просто! Сам Феликс Клейн - не математик!

Автор наиболее широко распространенной теории иррациональных чисел Р. Дедекинд умер, как известно, 12 февраля 1916 года в возрасте 84 лет.
Однако еще в 1904 году в "Книжке памятных дат для математиков", опубликованных в качестве приложения к каталогу издательства Teudner и предназначенной для участников третьего международного конгресса, состоявшегося в Гейдельберге в том же году, был отмечен под датой 4 сентября 1899 г. день смерти Р. Дедекинда.
Последний не замедлил написать письмо составителю упомянутой книжки примерно следующего содержания: "Глубокоуважаемый коллега! В Вашей содержательной "Книжке памятных дат" Вы любезно вспомнили и обо мне. Я очень благодарен Вам за это. Разрешаю себе, однако, обратить Ваше внимание на то, что в указании даты моей смерти по крайней мере год, должно быть, указан неверно".

Павел Сергеевич Александров был непревзойденным мастером афористического экспромта. Один такой экспромт привел в своих ( недавно вышедщих) воспоминаниях об Андрее Николаевиче Колмогорове Владимир Андреевич Успенский. Как-то, просматривая газету, Павел Сергеевич произнес: “Вот, пишут “бог” с маленькой буквы. Наверное, боятся, что если будут писать с большой, то как бы он вдруг не засуществовал! ”

А вот воспоминание Тихомирова В. М. Как-то он был в Комаровке - на загородной даче, где жили Андрей Николаевич и Павел Сергеевич. Там между завтраком и обедом подавалось молоко с хлебом. Молоко покупалось в совхозном магазине. И было очень хорошим, особенно в сравнении с тем порошковым, которое Тихомиров В. М. покупал по утрам в своем московском магазине. Тихомиров В.М. стал расхваливать комаровское молоко, сравнивая со “своим”. Но затруднился выразить, чем ему особенно нравится комаровское молоко, у него как-то не нашлось подходящего слова.
Павел Сергеевич немедленно нашелся: “Просто наше молоко имеет некоторое отношение к корове!”

Знаменитый французский математик, «князь дилетантов» Пьер Ферма (1601–1665) однажды получил письмо, в котором его спрашивали, является ли число 100895598169 простым. Ферма мгновенно ответил, что это двенадцатизначное число — произведение двух простых чисел 898423 и 112303.

 В Египте времен царя Птолемея I (305–283 гг. до н.э.) было два вида дорог: одни для обычного люда и другие, более короткие и удобные, — для царя и его курьеров.
Решив как-то изучить геометрию, Птолемей обнаружил, что это не такое простое дело. Тогда он призвал к себе Евклида и спросил, нет ли более легкого пути для ее изучения.
— В геометрии нет царских путей! — гордо ответил Евклид.

Ректору Ленинградского Университета известному геометру профессору А. Д. Александрову на стол легло заявление «Прошу принять меня в ОСПИРАНТУРУ...» В ответ он наложил резолюцию «АТКАЗАТЬ».
(Цит. по книге: Славутский И.Ш. И в шутку и всерьез о математике. СПб., 1998.)

Известный американский физик и математик, один из создателей векторного анализа Джозайя Гиббс (1839–1903), был очень неразговорчивым человеком и обычно молчал на заседаниях Ученого Совета Йельского университета, в котором преподавал. Но однажды он не сдержался.
На одном из заседаний зашел спор о том, чему больше уделять внимания в новых программах — иностранным языкам или математике. Не выдержав, Гиббс поднялся с места и произнес целую речь: «Математика — это язык!»

В аудитории на самом верху доски, под потолком, было написано слово «эволюта». Аудитория была большая, «двухсветная» — стереть это слово даже самому высокорослому лектору было не возможно (и кто его там написал?) Это слово сильно отвлекало студентов: те пересмеивались, перечитывая его на разные лады, предлагали разные предложения стереть его — надеть тряпку на швабру, вызвать бригаду со стремянкой, устроить живую пирамиду и т.п. Так продолжалось не один день и, наконец, это надоело читавшему, среди прочих, в этой аудитории лекции Б.Н. Делоне. Он взял тряпку, стул, поставил стул на кафедру, встал на его сидение и сразу же на его спинку (!), подпрыгнул вверх и в прыжке стер это слово сразу почти все (приземлившись за кафедру на четвереньки). Ему было 64 года…

Читая лекцию студентам, Б.Н. Делоне с периодичностью раз в полчаса делал перерыв и… вставал в стойку на руках на кафедре. Постояв так некоторое время, он легко спрыгивал на пол и говорил: «Ну, продолжим!» Ему было 74 года...

Борис Николаевич Делоне (15 марта 1890 года, Петербург — 17 августа 1980 года, Москва) — русский математик и альпинист. Член-корреспондент АН СССР с 1929 года. Сын математика Николая Делоне, отец физика Николая Делоне, дед поэта и правозащитника Вадима Делоне.

Фон Нейман и задача о мухе.

Эту задачу можно решить двумя способами: "трудным" и "легким".

Два поезда, находившиеся на расстоянии 200 км друг от друга, сближаются по одной колее, причем каждый развивает скорость 50 км/ч. С ветрового стекла одного локомотива в начальный момент движения взлетает муха и принимается летать со скоростью 75 км/ч вперед и назад между поездами, пока те, столкнувшись, не раздавят ее. Какое расстояние успевает пролететь муха до столкновения?
С каждым из поездов муха успевает повстречаться бесконечно много раз. Чтобы найти расстояние, которое муха преодолела в полете, можно просуммировать бесконечный ряд расстояний (эти расстояния убывают достаточно быстро, и ряд сходится).

Это - "трудное" решение. Чтобы получить его, вам понадобятся карандаш и бумага. "Легкое" решение состоит в следующем. Поскольку в начальный момент расстояние между поездами равно 200 км, а каждый поезд развивает скорость 50 км/ч, то от начала движения до столкновения проходит 2 ч.
Все эти 2 ч муха находится в полете. Поскольку она развивает скорость 75 км/ч, то до того момента, как столкнувшиеся локомотивы раздавят ее, муха успеет пролететь 150 км. Вот и все!

Один из выдающихся математиков современности, Джон фон Нейман, когда ему задали эту задачу, задумался лишь на миг и сказал: "Ну, конечно, 150 км!" Приятель спросил его:
"Как вам удалось так быстро получить ответ?" "Я просуммировал ряд", ответил математик.

О фон Неймане рассказывают следующую забавную историю.

Некогда он консультировал специалистов, строивших ракету-носитель для космического корабля. Увидев остов ракеты, фон Нейман спросил у сопровождавших его сотрудников: "Кто сконструировал ракету?" "Наши инженеры," - ответили ему. "Инженеры!" - презрительно повторил фон Нейман. - Я разработал полную математическую теорию ракет. Возьмите мою работу 1952 г. и вы найдете там все, что вас интересует". Специалисты раздобыли работу, о которой говорил фон Нейман, сдали на слом разработанную ими конструкцию ракеты (на которую к тому времени было израсходовано 10 млн долларов) и построили новую ракету, неукоснительно следуя рекомендациям фон Неймана. Но их постигла неудача: при нажатии на кнопку "Пуск" раздался оглушительный взрыв, и ракета разлетелась на мелкие кусочки. В гневе ракетчики позвали фон Неймана и спросили: "Мы выполнили все ваши рекомендации, а ракета все- таки взорвалась при запуске. Почему?" Фон Нейман ответил: "То, о чем вы говорите, относится к так называемой теории сильного взрыва. Я рассмотрел ее в своей работе 1954 г. В ней вы найдете все, что вас интересует".

Самый старый математик

Один из самых плодовитых математиков XX века Пал Эрдеш (1913–1996) в старости часто подшучивал над своим почтенным возрастом. Так однажды на вопрос о том, сколько ему лет, он ответил:
— Два с половиной миллиарда. Потому что, когда я был совсем юным, ученые думали, что возраст Земли равен двум миллиардам лет, а теперь считается, что он уже равен четырем с половиной миллиардам лет.

Точка отсчета

Почти двадцать лет (с 1964 г. по 1983 г.) кафедру дифференциальной геометрии мехмата МГУ возглавлял крупный математик, профессор П. К. Рашевский. Как-то раз он сильно опаздывал на лекцию. В коридоре он столкнулся с коллегой, тоже профессором. «Что, Петр Константинович, опоздали на лекцию?» — ехидно поинтересовался тот. «А лекция еще не началась», — не растерялся Рашевский.

КОВАЛЕВСКАЯ Софья Васильевна (1850 - 1891) - русский математик, писательница, первая русская женщина-профессор. Основные научные труды посвящены математическому анализу, механике и астрономии. В 1888 году Парижская академия наук присуждала премию за лучшую научную работу, посвященную движению твердого тела, имеющего одну неподвижную точку. Эту задачу называли также задачей о движении волчка - ведь все точки быстро вращающегося волчка находятся в движении, за исключением конца острия, которым волчок касается пола. Волчки привлекали к себе внимание не только детей, но и солидных ученых - слишком удивительны были свойства вращающихся тел. Изучив присланные рукописи, жюри признало лучшей работу под девизом: "Говори, что знаешь, делай, что должен, будь, чему быть". В ней содержалось решение задачи о движении несимметричного волчка. Автор работы проявил не только большой математический талант, но и незаурядную эрудицию: в работе были использованы самые новейшие достижения математики того времени. Когда вскрыли конверт с именем автора, неожиданно оказалось, что самую лучшую работу написала единственная женщина, занимавшая в то время должности профессора математики, - Софья Васильевна Ковалевская.

Рассказывают, что во время своих скитаний по бюрократическим учреждениям Петербурга С.В.Ковалевская - как-то попала в кабинет одного чиновника, который в ответ на ее просьбу разрешить преподавать в университете ответил отказом, грубо прибавив: «У нас всегда этим занимались мужчины. Справляются они со своими обязанностями, слава богу, хорошо, и поэтому не надо нам никаких нововведений!» На это возмущенная С.В.Ковалевская; сказала: «Когда Пифагор открыл свою знаменитую теорему, он принес в жертву богам 100 быков. С тех пор все скоты боятся нового...»

Американский математик Джордж Данциг, будучи аспирантом университета, однажды опоздал на урок и принял написанные на доске уравнения за домашнее задание. Оно показалось ему сложнее обычного, но через несколько дней он смог его выполнить. Оказалось, что он решил две «нерешаемые» проблемы в статистике, над которыми бились многие учёные.

Астроном по профессии и геометр по призванию А. Мёбиус (1790-1868) - тихий, скромный человек, не отличавшийся излишней веселостью, — однажды ранним весенним утром был встречен разгневанной супругой. Она категорически требовала немедленно уволить юную служанку, которая настолько бездарна, что даже не способна правильно сшить ленту. Хмуро разглядывая злосчастную ленту, профессор вдруг просиял: он увидел, что у нее нет изнанки, а только одна лицевая сторона! — Да ведь это же односторонняя кольцевая поверхность! — воскликнул профессор. — Ай да Марта! Девочка не так уж и глупа.

ГАЛУА
Заходил паренек в сюртуке небогатом,
Чтобы в лавке табак и мадеру купить.
Приглашала любезно, как младшего брата,
Разбитная хозяйка и впредь заходить.
Провожала до двери, вздыхая устало,
Вслед ему разводила руками: «Чудак».
На 4 сантима опять обсчитала,
А 4 сантима теперь не пустяк!
Кто-то мне наболтал, будто видный ученый,
Математик какой-то мосье Галуа,
Как же может открыть мировые законы,
Эта вот, с позволенья сказать, голова?
Но всходил на мансарду обманутый ею,
Брал заветный набросок в чердачной пыли,
И доказывал вновь с беспощадностью всею,
Что хозяева сытых желудков — нули.

Однажды Эйнштейн в задумчивости шёл по улице и встретил своего приятеля. Он пригласил его к себе домой:
"Приходите ко мне вечером, у меня будет профессор Стимсон".
Приятель удивился:
"Но я ведь и есть Стимсон!"
Эйнштейн возразил:
"Это не важно - всё равно приходите".

Когда французский ученый П. Мопертюн узнал, что его коллега, создатель знаменитого курса математики и гидромеханики, ученый аббат Ш. Боссю (1730 — 1814) тяжело болен, он немедленно отправился навестить больного.
— Пациент при смерти! — сказал ему врач. — Он уже не в силах произнести ни одного слова.
— Ничего, я знаю одно универсальное средство! — заявил Мопертюн и, подойдя к умирающему, громко спросил:
— Сколько будет двенадцать в квадрате?
— Сто сорок четыре! — прошептал математик и испустил дух.

У Анри Пуанкаре талантливость штука наследственная: отец профессор, один двоюродный брат Президент Французской Республики и председатель Совета министров, а второй – ректор Парижского университета. Когда восьмилетний Анри Пуанкаре учился в лицее, учитель математики говорил своим коллегам об этом юном вундеркинде: «У меня в классе есть математическое чудовище».

Карл Фридрих Гаусс мог выполнять в уме потрясающие арифметические вычисления. Сам математик не раз говорил, что научился считать раньше, чем разговаривать. Когда ему было три года, его отец, каменщик, составлял еженедельную платежную ведомость для чернорабочих. Малолетний Карл поразил его, указав на ошибку в вычислениях. Усомнившись, отец снова просуммировал длинный столбик чисел, но сын оказался прав. Тогда маленькому Карлу еще не преподавали никакой арифметики.

Знаменательный день в жизни Исаака Ньютона 
В этот день 6 июля, но 1687 года Исаак Ньютон опубликовал в Лондоне знаменитые «Математические начала натуральной философии», содержащие изложение самых блестящих открытий автора в области прикладной математики, астрономии и физики, в том числе основные законы механики и теорию всемирного тяготения.

ЭЙЛЕР ЛЕОНАРД (1707-1783)
Идеальный математик 18 века - так часто называют Эйлера. Это был недолгий век Просвещения, вклинившийся между эпохами жестокой нетерпимости. Всего за 6 лет до рождения Эйлера в Берлине была публично сожжена последняя ведьма. А через 6 лет после смерти Эйлера - в 1789 году - в Париже вспыхнула революция. Эйлеру повезло: он родился в маленькой тихой Швейцарии, куда изо всей Европы приезжали мастера и ученые, не желавшие тратить дорогое рабочее время на гражданские смуты или религиозные распри. Так переселилась в Базель из Голландии семья Бернулли: уникальное созвездие научных талантов во главе с братьями Якобом и Иоганном. По воле случая юный Эйлер попал в эту компанию и вскоре сделался достойным членом базельского "питомника гениев". Братья Бернулли увлеклись математикой, прочтя статьи Лейбница об исчислении производных и интегралов. Вскоре вокруг братьев сложился яркий математический кружок, и на полвека Базель стал третьим по важности научным центром Европы - после Парижа и Лондона, где уже процветали академии наук. Каждый год на кружке решались новые трудные и красивые задачи, а на смену им вставали новые увлекательные проблемы.
Но когда ученые орлята подросли, выяснилось, что в Швейцарии не хватит места для их гнезд. Зато в далекой России, по замыслу Петра 1 и по проекту Лейбница, была учреждена в 1725 году Петербургская Академия Наук. Русских ученых не хватало, и тройка друзей: Леонард Эйлер с братьями Даниилом и Николаем Бернулли (сыновьями Иоганна) - отправилась туда, в поисках счастья и научных подвигов. Чем только не пришлось заниматься Эйлеру на новом месте! Он обрабатывал данные всероссийской переписи населения. Эту огромную работу Эйлер вел в одиночку, быстро проделывая все вычисления в уме: ведь компьютеров еще не было. Он расшифровывал дипломатические депеши, перехваченные русской контрразведкой. Оказалось, что эту работу математики выполняют быстрее и надежнее прочих специалистов.

Выдающийся электротехник Никола Тесла был не менее выдающимся математиком и имел достаточно странную для окружающих привычку - он постоянно искал возможность потренировать свои математические способности: за обедом в ресторане он начинал есть суп, только вычислив его количество, и кусок мяса - рассчитав его объем. Однажды официант принес ему на десерт тарелку салата из фруктов, в котором каждый кусок имел свою форму и размер. Глаза Тесла загорелись: какая задача!
Он исписал все салфетки на столе математическими формулами.
Прошло 15 минут, а салат еще оставался нетронутым. Официант спросил Тесла:
- Неужели салат так плох?
- Плох?! Да что вы, нет ничего лучше этого салата! - воскликнул Тесла, продолжая писать...